Table Of Content

О.Б. БЕЛИКОВА СРЕДНЕЕ ПРИЧУЛЫМЬЕ В X - XIII в.в. ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ О. Б. БЕЛИКОВА С Р Е Д Н Е Е П РИ ЧУЛЫ М ЬЕ В X — XIII ВВ. Под редакцией доктора исторических наук, профессора Л. А. Ч инд и но й ИЗДАТЕЛЬСТВО ТОМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА Томск—1996 Беликова О. Б. Среднее Причулымье'в X—XIII вв. — Томск: Изд-во Том. ун-та, 1996, —272 с. — 1000 экз. 0505000000. В монографии анализируются материалы археологических памят ников эпохи средневековья, расположенных в Среднем Причулымье, на юге Западной Сибири. В рисунках и описании представлены все иссле дованные курганные комплексы Змеинкинского и Калмакского могиль ников. Подробно рассматривается инвентарь, погребально-поминаль ный обряд, хронология, реконструированы основы мировоззрения и хо зяйственной деятельности, исторические события. Открыт новый, сред нечулымский вариант культуры енисейских кыргызов, многокомпонент ный по своей сути. Для археологов, историков, этнографов, краеведов. Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ), проект 96—01—16145 Рецензенты: JI. М. П л е т н ё в а, канд. ист. наук, Д. Г. Савинов, доктор ист. наук, профессор ISBN 5-7511-0814-0 0505000000 177(012)—96 (О О. Б. Беликова, 1996 Светлой памяти младшего брата Гриши ВВЕДЕНИЕ Эпоха средневековья юга Западной Сибири, отмеченная существен ными изменениями в социально-экономической сфере, активными этно культурными процессами, вызывает устойчивый интерес археологичес кой науки. Слабое освещение исторических событий региона в письмен ных источниках придает археологическим исследованиям особую цен ность и необходимость. Население южнотаежной полосы Западной Сибири, как свидетель ствуют материалы археологических памятников от эпохи неолита до средневековья, не было культурно изолировано от своих южных совре менников. Исторические процессы, протекавшие здесь в развитом сред невековье, не могли в той или иной мере не отразить бурные события конца I — начала II тыс. н. э. Южной Сибири, Центральной Азии, лесо степной и степной зон Западной Сибири, известные из нарративных источников и реконструируемые по археологическим данным. На авансцену азиатской истории в конце I тыс. н. э. выходят ени сейские кыргызы, которые в IX—X вв. расселяются далеко за пределы родной Минусинской котловины, на просторы Азии. Вторжение в нача ле X в. в центральноазиатские степи киданей, создавших в Северндм Китае государство династии Ляо (916—1125 гг.), привело к значитель ным изменениям этнической карты, вызвало перемещение больших масс населения, в том числе «цепную миграцию» тюркоязычных племен на чала XI в. [История Сибири..., 1968.'С. 381; Кызласов JI. Р., 1984. С. 78—80]. Этнокультурные процессы, связанные с распадом кимако-кып- чакского объединения в начале II тыс. н. э., развивались на территории Восточного Казахстана, Северного Алтая и прилегающих районов юга Западной Сибири [Савинов Д, Г., 1987. С. 42]. В 1207 г. монгольской армией под командованием хана Джучи были покорены «лесные наро ды». В результате ряда походов монголов Саяно-Алтайское нагорье к концу XIII в. было включено во владения монгольской династии Юань, ликвидированной к 1368 г. Влияние событий Центральной Азии, Юж ной Сибири и других территорий на конкретный ход истории юга За падной Сибири, этнокультурное и социально-экономическое развитие региона в конце I —начале II тыс. н. э. исследованы слабо, хотя имен но этот период характеризуется оформлением основных черт будущих сибирских народностей. Целостная историческая реконструкция средневековья Западной Сибири не может определяться без обстоятельного археологического исследования отдельных районов. Если археология юга Западной Си 8 бири к настоящему времени еще не вышла из стадии накопления основ ных материалов, то для некоторых ее локальных территорий имеющие ся источники позволили сделать ряд обобщений. По материалам памят ников Томского, Новосибирского Приобья на рубеже I—II тыс. н. э. отмечено продолжение развития сросткинской культуры [Степи Евра зии в эпоху средневековья, 1981. С. 191; Савинов Д. Г., 1984а. С. 147; Троицкая Т. Н., Адамов А. А., 1987]. В Барабинской лесостепи разви вается венгеровская культура конца I — начала II тыс. н. э. [Бараба в тюркское время, 1988. С. 107—108]. На основе потчевашской культуры в лесном Прииртышье формируется усть-ишимская культура IX— XIII вв. [Коников Б. А., 1981; Финио-угры и балты в эпоху средневе ковья, 1987]. Недостаточное исследование средневековой истории Западной Си бири обусловлено прежде всего малочисленностью выявленных и изу ченных памятников. Частично, для юго-восточиой части Западно-Сибир ской равнины, эта лакуна заполняется предлагаемой читателю моно графией, цель которой — культурная и этническая характеристика Сред него Причулымья в X—XIII вв. на основе анализа погребально-поми нального обряда Змеинкинского и Калмакского могильников. Физико-географическому описанию Причулымья в пределах Томс кой области посвящен специальный очерк Г. Г. Григора (1953). Район исследования представляет часть бассейна р. Чулым, самого значи тельного правого притока Оби. Чулым образуется слиянием pp. Белый Юс и Черный Юс с истоками на северо-восточном склоне Кузнецкого Алатау. По характеру уклонов река в верхнем течении имеет горный тип, а в пределах Западно-Сибирской равнины, Томской области в среднем и нижнем течении становится равнинной, ее русло часто пере мещается, сильно меандрирует, появляются многочисленные рукава, протоки, озера, старицы [Григор Г. Г., 1953]. Территорию Нижнего и Среднего Причулымья современное физи ко-географическое районирование Западной Сибири [Григор Г. Г., Земцов А. А., 1961. С. 86—89; Западная Сибирь, 1963. С. 316] в целом позволяет определить как пограничный район между зоной южной тайги (подзона хвойно-березовых лесов) с дерново-подзолистыми поч вами и зоной лиственных лесов с серыми лесными почвами. Памятни ки, материалы которых явились главными источниками для данного исследования, расположены в одном из археологических микрорайонов Причулымья — по правобережью среднего течения Чулыма, напротив устий pp. Яя и Кия, его левых притоков (рис. 1). Использование в ра боте термина «Среднее Причулымье» не претендует на охват всего бассейна среднего течения реки, а относится к части этой территории. Как периферия Западно-Сибирской равнины Среднее Причулымье на юге территориально близко к Ачинско-Мариинскому лесостепному району, Саяно-Алтайскому нагорью— Кузнецкому Алатау, Кузнецкой котловине, Салаирскому кряжу. Фактор близости к лесостепи становит ся особенно существенным при воссоздании сути исторических процес сов, связанных с проникновением на Чулым южного населения Наи более близок к лесостепной территории упомянутый микрорайон, где левобережье Причулымья от Яи на западе до Кии с Четью на востоке принимает характер лесостепи [Григор Г. Г., 1953. С. 148]. Яя и Кия являются удобными водными артериями, связывающими Среднее При чулымье с южными лесостепными и степными районами. Своеобразие географических условий района исследованных памятников в целом характеризуется его пограничным положением между зонами южной тайги и лиственных лесов и близостью к лесостепной территории. Планомерное исследование археологических памятников конца I — начала II тыс. н. э. в Среднем Причулымье проводится автором с 4 1977 г. Предшествующее время научных разысканий в среднем течении реки тесно связано с работами в Нижнем Причулымье и характеризу ется выявлением археологических объектов и накоплением материалов иной хронологической принадлежности, богатая палитра которых отра зилась в современной «Археологической карте Томской области» [Чин дина Л. А. и др., 1990; Ожередов Ю. И., Яковлев Я. А., 1-993]. Вторая половина XIX в. для Причулымья отмечена работами В. В. Радлова, С. К. Кузнецова, С. М. Чугунова 1 на памятниках позднего средневе ковья. Решающий поворот в чулымской археологии второй половины 40-х—первой половины 50-х гг. XX в связан с именами А. П. Дульзона, Е. М. Пеняева, В. С. Синяева, Р. А. Ураева, когда было выявле но и обследовано большое количество археологических объек тов, раскопаны памятники, преимущественно позднего средневе ковья, на территории проживания чулымских тюрков. Позднее, во вто рой половине 50-х — первой половине 70-х гг., к изучению Среднего и Нижнего Причулымья обращаются многие археологи, но их работы по сравнению с предшествующими не были объемными и планомерными. Памятники эпохи неолита, поздней бронзы исследовали В. И. Матю- щенко, Н. В. Нащекин, М. Ф. Косарев, городище эпохи раннего железа и позднего средневековья — Л. М. Сыркина, могильник позднего сред невековья— В. И. Матющеико. Разведочные работы проводили Г. В. Трухин, В. И. Матющеико, Л. И. Игольникова, Л. И. Трубникова, Л. М. Плетнева, Н. В. Нащекин. Информация об археологических памятни ках пополнялась результатами антропологических экспедиций 1970— 1974 гг. В. А. Дремова и А. Р. Кима Поиски и раскопки памятников средневековья предусматривались как основная цель работ Средне-Чулымского археологического отряда Томского университета под руководством автора в 1977—1978, 1980— 1981, 1983—1987, 1990—1991 гг. в среднем течении Чулыма. По тради ции сплошного обследования территории изучались отдельные отрезки террасы правобережья и левобережья Чулыма, его притоков Яи и Кии, а также р. Тонгул, левого притока р. Четь (совместно с В. А. Дремо- вым). В археологическом микрорайоне вблизи устий Яи и Кии обнару жено несколько памятников конца I — начала II тыс. н э., из которых раскапывалось Городокское-I поселение (исследовано 4 жилища), мо гильники Змеинкинский (вскрыто 65 курганов), Калмакский (30 кур ганов), комплексы Иловского могильника (в 5 курганах). Подъемный материал начала II тыс. н. э. был собран на Уйдановском и Беляйском городищах (фонды МАЭС, № 7303, 7305). Во время целенаправленных разведок проведены также рекогносцировочные работы на 8 могильни ках (16 курганов), в итоге датированных поздним средневековьем. Археологическая ситуация в Среднем и Нижнем Причулымье уточ нялась в 1980-е гг., помимо работ автора, разведочными группами О. И. Мячиной, С. А. Терехина, Р. В. Андреева, А. В. Рейно. Памятни ков конца I — начала II тыс. н. э. дополнительно к известным в Причу лымье обнаружено не было. Представляется, что их дальнейшее выяв ление должно идти по пути расширения числа объектов, исследуемых рекогносцировочно. Основными источниками для написания работы явились материалы автора, собранные и оформленные по результатам полевых работ в период с 1977 по 1991 г. Монография была завершена и сдана в печать в апреле 1993 г., и в нее поэтому не вошли результаты раскопок авто ром в июне—июле 1993 г. четырех курганов (1, 2, 3, 5; всего по плану 1 См. здесь и ниже в кратком обзоре истории изучения археологических памят ников Причулымья библиографию работ исследователей и описание памятников по «Археологической карте Томской области» [Чиндина Л. А. и др., 1990; Ожередов Ю. И., Яковлев Я. А., 1993]. 5 — 38 насыпей) нового среднечулымского памятника начала II тыс. н. э. — Иловско-Чердатского курганного могильника [Беликова О. Б., 1993; фонды МАЭС, № 7704]. Культурно-историческая интерпретация нового источника подтвердила основные выводы представляемой работы, сде ланные на основе данных Змеинкинского и Калмакского могильников. Материалы Иловско-Чердатского могильника, относящегося также к среднечулымскому варианту культуры енисейских кыргызов, будут опубликованы отдельно. Для написания монографии привлекались архивные документы из Музея археологии и этнографии Сибири и Кабинета антропологии Том ского университета, Томского государственного объединенного историко архитектурного музея, Красноярского краевого краеведческого музея, Ин ститута археологии РАН. Использовались средневековые хроники и ряд публикаций по археологии, антропологии, этнографии, лингвистике. Опре деление некоторых материалов чулымских памятников выполнили А. Н. Багашев, А. И. Баженов, В. А. Баженов, Т. Н. Глушкова, Е. И. Ермо лова, Н. М. Зиняков, Н. Н. Ковалюх, П. А. Косинцев, JI. В. Костицина, Е. И. Лубо-Лесниченко, М. А. Лукьянова, В. Д. Несветайло, Н. Д. Ово дов, А. И. Стерлин, Э. В. Шавкунов. Сердечно признательна всем спе циалистам, любезная помощь которых помогла глубже осветить ряд сюжетов в культуре Среднего Причулымья. Объемная антропологическая коллекция, содержащая в подавля ющем количестве мелкие кремированные останки от полного сожжения человека, определена Владимиром Анатольевичем Дремовым. Горько осознавать уход порядочного человека, большого ученого, доброжела тельного коллеги, к которому автор испытывает искреннюю благодар ность. Работа со среднечулымскими материалами В. А. Дремовым ве лась регулярно, по мере пополнения коллекций, с корреляцией опреде лений палеозоологов. На практике была убедительно продемонстриро вана сама возможность анализа большой серии кальцинированных ко стей из археологических источников. Именно на основе антропологиче ских определений В. А. Дремова автором была разработана методика исследования погребально-поминального обряда памятников, содержа щих погребения — трупосожжения (подробнее см. в главе 4 данной монографии). Остается надеяться, что работа, проделанная В. А. Дре мовым, будет способствовать более тщательному сбору кремированных останков в поле, их музейной сохранности и изучению. Искренняя признательность Людмиле Михайловне Плетневой, ко торая со школьной скамьи ввела автора в археологию, обучила азам науки. Именно по ее настоятельному совету автор свой самый первый самостоятельный полевой сезон начала на Чулыме. С легкой руки Л. М. Плетневой экспедиция 1977 г. оказалась не только успешной, но и определила направленность научных исследований на много лет впе ред: разведочное обследование Змеинкинского могильника в конечном итоге привело к открытию локального, среднечулымского варианта культуры енисейских кыргызов. Огромную и бескорыстную помощь в полевых изысканиях оказали студенты исторических и других факультетов Томского государствен ного университета и педагогического института. В 1980—1981, 1983— 1985 гг. тяготы июня, начала стационарного полевого сезона методично падали на плечи членов исторического кружка школы-интерната № 3 и школы № 9 (Академгородок) г. Томска и его руководителя, учителя истории Бориса Григорьевича Кокорина, моего отца. Тем самым суще ственно увеличивались летние заботы моей мамы, Анны Сергеевны, и моих братьев, Григория и Сергея Кокориных, а также Беликовых Ва лентины Ивановны и Евгения Васильевича. Спасибо вам за постоян 6 ную поддержку томской археологии, за возможность заниматься люби мым делом. В проведении анализа, интерпретации богатейших материалов чу лымских памятников советами, консультациями постоянно помогали мои коллеги: Л. А. Чиндина, научный руководитель по аспирантуре, Э. Л. Львова, Д. Г. Савинов, а также А. Н. Багашев, Е. А. Васильев, А. Р. Ким, В. М. Кулемзин, И. Е. Максимова, Ф. И. Мец, М. С. Усма нова, Я. А. Яковлев. Помощниками и в полевых исследованиях были Р. В. Андреев, А. И. Бобров}-А. Д. Гаман, Г. И. Гребнева, |Т. Н. Кара- мышева/ , Н. А. Лукьянова (Кашкан), Ю. И. Ожередов, А. В. Рейно. Иллюстрации к работе выполнены автором. Они представляют в полном виде все вещественные комплексы Змеинкинского и Калмакс кого могильников, некоторые планы, типологические и прочие таблицы. Г лава I МАТЕРИАЛЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПАМЯТНИКОВ Змеинкинский и Калмакский могильники на сегодняшний день яв ляются опорными археологическими памятниками для воссоздания культурно-исторической ситуации конца I — начала II тыс. н. э. в Сред нем Причулымье, относятся к числу широкораскопанных археологичес ких объектов юга Западной Сибири, и поэтому логична публикация их материалов в достаточно большом объеме (описание, иллюстрации). Значительное сходство могильников в погребально-поминальном обряде проявилось во внешних признаках курганных комплексов 1 (размеры, форма насыпей и околокурганных ям), их взаиморасположении, стра тиграфии, что продиктовало проведение полевых исследований памят ников в целом по единой методике. Один из ее основных принципов предполагает, помимо тщательного исследования насыпи и подкурган- ного пространства, обязательное изучение оплывших подошв насыпей, околокурганного, межкурганного пространств с ямами и ровиками. Этат прием позволил выявить в 50 (54,3%) курганных комплексах могильников, именно за пределами насыпи и подкурганного простран ства, керамику, кости животных, в том числе кальцинированные, что значительно повлияло на реконструкцию поминального обряда. Выбор раскопа — общего для 2—8 курганов или отдельного для одного кургана — зависел от расположения курганов относительно друг друга. В случае их близкого размещения, в том числе когда околокур ганные ямы являлись общими для двух-трех курганов, наиболее целе сообразным являлся общий раскоп. Сравнительно изолированные кур ганы удобнее было исследовать отдельными раскопами. Стратиграфия курганных комплексов Змеинкинского и Калмакского могильников в целом стабильна, что позволило кратко обобщить описание основных стратиграфических данных. Все курганные насыпи, околокурганное пространство покрыты дер новой прослойкой мощностью в среднем 4—8 см. Насыпи сложены из супеси серого цвета, в единичных случаях — суглинка серого цвета. В большинстве из них фиксируются грабительские ямы, отличающиеся от насыпи по цвету, структуре и включением находок и кальциниро ванных костей из потревоженных погребений. Под насыпями курганов отмечены площадки древней дневной поверхности, в большинстве слу 1 Термин «курганный комплекс» в работе употребляется для обозначения объектов погребально-поминального обряда, включающих погребение, надпогребальиое соору жение, внекурганные объекты. Наравне с этим понятием дли удобства изложеиия материала применяется общераспространенный термин «курган». 8