Table Of Content

Евгений Дьяконов В ЗОНЕ UZ Для тех кто свободу любит Евгений Дьяконов 2 Евгений Дьяконов В ЗОНЕ UZ Книга первая Для тех кто свободу любит Дюссельдорф 2013 3 Евгений Дьяконов. В зоне UZ. Книга первая Для тех кто свободу любит Copyright © 2014 Евгений Дьяконов Редактор: Евгения Жмурко Дизайн и оформление: The Val Bochkov Studio © (USA) ZA-ZA Verlag: http://za-za-verlag.net/ Düsseldorf, с. ISBN: 978-1-291-72557-5 аннотация 4 Оглавление Предисловие 7 Часть I. Арест 12 Жизнь дала трещину 12 Из записок Сержа 17 Базар, где торгуют свободой 18 Из записок Сержа 19 Запах смерти 29 Из записок Сержа 32 «Кричи — не кричи» Государственный беспредел в рамках закона. 41 «Когда звучал рок-н-ролл»… 45 Страх 59 «Прописка» или вводный курс начинающего арестанта и правила поведения в тюрьме для новичков 64 УзЛаг «Враги народа», неосталинизм и рассказы бывших заключенных 68 Глава II. Таштюрьма 74 Дом молодёжи 74 «Хуже заклятых врагов только хитрожопые друзья» 79 5 Ташмент 86 Дурхата 94 Дуракам закон не писан! 114 Глава III. Караулбазар 122 Началось на зоне утро! 122 Жизнь — дерьмо 141 «Крысы» 148 Глава четвертая. Газли. 160 Подохни, всяк сюда прибывший 161 Берегите технику, людей еще пришлем. 174 Свобода в кредит 178 По ту сторону понятий 189 Беглое Солнце пустыни Кызылкум 193 Глава пятая. Чукурсай 209 Изгнание из «Рай зоны» 209 Чукурсай — спецлечебница от демократии 222 Обратная сторона разума! 229 6 Предисловие Великому современнику, Александру Исаевичу Солженицыну посвящаю эту книгу. Я и по сей день доподлинно не знаю, почему и за что они меня посадили. И никто из участников этих событий не смог мне этого объяснить. Хотя я уже давно вышел из тюрьмы и живу в сытой и спокойной Норвегии, но всякую ночь про- сыпаюсь от кошмаров и любую жизненную ситуацию не- вольно примеряю — как бы она могла сложиться в тюрьме. Ты можешь не поверить мне, читатель, как сегодня многие подвергают сомнению Холокост или отвергают факт ста- линских репрессий. Думаю, что такие же кривотолки будут возникать по поводу репрессивной политики диктаторских режимов в Центральной Азии, где люди сами создали ад на земле. Я выбрался из этой преисподней и понял, что обязан рассказать свою историю людям, чтобы она послужила нау- кой следующим поколениям. Моя книга — правдивый рассказ о трагедии Сержа Ивако- ва, а сколько таких поломанных судеб по всему Узбекистану? Образ главного героя — собирательный, но основным его прообразом послужил сам автор, его судьба, и практически все описанное в этой книге мне довелось пережить самому. Мой случай — обычный, рядовой для, так называемой, второй волны массовых репрессий в Узбекистане. Не только я, но и многие из бывших политзэков, которые прежде были далеки от литературы, взялись за перо. Они считают своим долгом рассказать о пережитом. Совесть и память не дают им покоя. Оказавшись в неволе, я буквально с первых же дней начал вести летопись своего пребывания в тюрьме. Тогда я не был уверен, в том, что вообще выйду оттуда живым. Но мои за- 7 писки чудом попадали на свободу, а я, после освобождения, взял в пользование пишущую машинку и сам напечатал текст. Позже, в 1999 году, я познакомился с компьютерными хакерами и они, то ли из уважения, то ли из жалости, пода- рили мне старенький IBM 386, вот с него-то все и началось. Всё, абсолютно все! И правозащитная деятельность, и жур- налистика, и все остальное. Моя глубокая благодарность Толибу Якубову, в те времена руководившему Обществом Прав Человека Узбекистана (ОПЧУ), он не только предложил мне работу в тяжелый пе- риод, но и открыл глаза на многое. А еще хочу поблагода- рить Атаназара Арифова, чья помощь и наставления были как нельзя более кстати. С другими правозащитниками, журналистами и оппози- ционерами добрых отношений у меня не сложилось. Мне непонятно, почему эти люди, так мало знавшие меня, стали резко выступать против. Возможно, здесь сыграла роль моя национальность, довольно редкая среди осужденных по «по- литической» статье. Я не узбек, не мусульманин и даже не русский, а этнический немец. Хотя и это никак не объясняет неприязни. Многие правозащитные организации до сих пор исполь- зуют в своих отчетах мои работы, а упоминать имя автора не считают нужным. Я читал архивы одной российской органи- зации по правам человека, так они даже не подумали внести меня в список репрессированных Узбекистана. Мне сообщи- ли, что оказывается, я был осужден не по политической, а по уголовной статье. Поразительная наивность! Да разве хоть кто-нибудь в Узбекистане был осужден по политиче- ской статье? Формально всех арестовывали точно так же как и меня — т.е. подбрасывали наркотики, антиправительствен- ные листовки и оружие. Я записывал все, что со мной происходило в тюрьме и, как ни странно, мне удавалось прятать эти записи от тюрем- щиков. Я хранил их среди прочих текстов в папке со следст- венными документами, которые заключенным разрешалось 8 иметь при себе. И никому — ни надзирателям, ни оператив- никам ни разу не пришло в голову проверить эти документы. Время от времени мне удавалось по частям переправить ру- кописи на волю. Надежда, моя жена, складывала их в ши- фоньере, потом я все это заархивировал и при первой воз- можности опубликовал черновик в интернете, о чем теперь сильно сожалею. Часть своих работ я с удивлением обнару- жил на каких-то сайтах, не имеющих ко мне никакого отно- шения. Мои рассказы стали воровать и выдавать за свои все кому не лень, и доказать авторство теперь практически не- возможно. И ничего с этим не поделаешь, плагиат в интер- нете — популярный промысел. Даже коллеги правозащитни- ки воруют материалы друг у друга. Чтобы не быть втянутым в распри, я не называю имен. Бог им судья. Нынешний режим в Узбекистане представляет собой гре- мучую смесь восточной диктатуры, сталинизма, фашизма и инквизиции. Мир уже не однажды содрогался, узнавая о пре- ступлениях сталинского режима, или о злодеяниях нацистов, но почему этот мир молчит сейчас, когда совершаются пре- ступления не менее страшные? Сажают в тюрьмы и подвер- гают пыткам, а иногда даже и убивают людей только за то, что они мыслят иначе. Европа, в том числе лидер ЕС Герма- ния, озираясь на США, закрывает глаза на чудовищные пре- ступления против человечества. Это страшно: ведь загублены тысячи жизней, десятки тысяч ни в чем не повинных людей томятся в застенках, а Европа крепит отношения с теми, чьи руки в крови. После выхода из тюрьмы, с 1999 по 2002 годы я работал в шоу-бизнесе администратором гастрольной бригады. Будучи в контакте с ОБСЕ и с американским и английским посоль- ствами в Ташкенте, я объездил почти все зоны и тюрьмы Уз- бекистана и там черпал информацию, недоступную моим коллегам правозащитникам. То есть, узбекские тюрьмы оказались мне знакомы как из- нутри, так и снаружи. 9 Поэтому более чем странной мне видится книга израиль- ского журналиста Олега Якубова «По следам Бин Ладена». От книги за километр несет заказухой. Чего стоит только одна эта цитата: «…зоны и тюрьмы Узбекистана, это почти рай, там можно не работать, свежий воздух, режим, хо- рошее питание, общение с интересными людьми» и т.д. Где-то Якубов обмолвился, что хочет бросить журнали- стику, потому что не был в отпуске уже пять лет. И мне по- думалось: хорошо бы отправить беднягу отдохнуть на год- другой в зоны Узбекистана. Ведь места-то райские… Но оставим его, подумаем обо мне. Как случилось, что меня выпустили с этим материалом из тюрьмы? Что это, глу- пость или неосторожность ментов? И вообще, как я остался жив в этом аду?!?! Сейчас-то эти злодеи понимают, что за бомбу они проворонили… Палачи, а иначе их не назовешь, свое дело знают хорошо. За время моего пребывания за решеткой они издевательства- ми и пытками едва меня самого не убедили, что я негодяй и преступник, хотя в реальности я не совершал никакого пре- ступления, а уголовное дело против меня было состряпано по заказу первых лиц государства. Хотя, вроде бы, я был осу- жден судом за «тяжкое» преступление, Закон и сама Судьба, остались ко мне благосклонны и я остался жив! А может это и есть Высшая Справедливость? Да, наверное, так и есть! Справедливость выше Закона, а выше Справедливости — Милосердие, но есть еще что-то, что выше Милосердия — да, это Любовь! Именно Любовь, Любовь к жизни и люби- мой женщине спасла меня от погибели… Приговором суда я был осужден на 22 года лишения сво- боды, 10 из которых мне предстояло отбыть на особом ре- жиме, а оставшиеся — на строгом. Но позже из МВД при- шло распоряжение и приговор был изменен: меня отправили в ссылку в поселок Газли, а позже признали психически больным и направили на принудительное лечение «от демо- кратии» в закрытую психиатрическую тюрьму-больницу Чу- курсай, тем самым окончательно лишив меня возможности 10