За 60 лет. Работы о кино

577 Pages·1985·35.113 MB·Russian

by  Шкловский В.

Виктор
Шкловский
з а 60лет
работы
о кино
Москва «Искусство 1985
ББК 85.53(2) Составитель
Ш 66 Е. Левин
Комментарии и библиография
Л. Калгатиной
Рецензент
доктор искусствоведения
В. Е. Баскаков
© Издательство «Искусство»», 1985 г.
ш4910020000-106 25 85 Статьи, отмеченные в содержании
знаком*, составление, комментарии,
025(01 )-85 библиография, оформление
Содержание
Введение * 5
Статьи. Рецензии. Портреты
Часть 1. Рождение советского кино 10
20-е годы О кинематографе 14
Сюжет в кинематографе 16
Чаплин 20
Чаплин-полицейский 22
Колесо 29
Семантика кино 30
О киноязыке 32
Поэзия и проза в кинематографии 35
О кино 36
Моталка 40
Нечто вроде декларации 45
Тень небольшого слона 47
Лук без охотника 49
Почему трое 51
К вопросу об изучении зрителя 54
Стандартные картины и ленинская пропорция 56
Кинематография начинается с людей 59
Искусство быть смелым 61
Температура кино 63
Потери в людях 65
Ипатьевская бомба 67
Киноактер в коридоре 69
Советская школа актерской игры 71
За столбы 73
«Великий перелет» и кинематография 76
Куда шагает Дзига Вертов? 78
О Дзиге Вертове 80
Документальный Толстой 93
Об Эсфири Шуб и ее кинематографическом опыте 94
Эйзенштейн 102
5 фельетонов об Эйзенштейне 105
Сергей Эйзенштейн и неигровая фильма 108
Пограничная линия 110
О законах строения фильм Эйзенштейна 113
Ошибки и изобретения 117
Берегитесь музыки 122
Подвиг сценариста 124
А. Хохлова 128
Сердечный привет от старого друга 133
Роом. Жизнь и работа 135
О человеке, одержимом восторгом и сомнениями 139
О рождении и жизни факсов 142
Киноязык «Нового Вавилона» 144
Голый король 146
Маяковский в кино 147
Конец барокко. Письмо Эйзенштейну 151
Письмо Чарли Чаплину 152
Часть 2. Появление слова 155
30—40-е годы О «Чапаеве» еще раз 162
«Тише! Чапай думать будет!» 168
О новых путях кино 177
Об Александре Ржешевском и его трудной судьбе 183
«Волга-Волга» 190
Каким был Пугачев? 193
«Александр Невский» 197
Павленко и Эйзенштейн 202
Как мы были счастливы... 206
Фильм о Суворове 214
Петр Первый на экране 219
«Кутузов» 223
«В некотором государстве...» 227
После войны 241
Часть 3. Счастье 243
50—70-е годы Заметки сценариста 248
Заметки о сюжете в прозе и кинодраматургии 255
Дон Кихот продолжает свой путь 266
О том, как родился новый эпос 271
За традиционной схемой... 273
Ираклий Андроников рассказывает... 278
«Война и мир» Кинга Видора 281
«Белые ночи» Ф. Достоевского и И. Пырьева 287
Сашко Довженко 293
По реке жизни 304
Фильм о счастливом человеке 313
Верните мяч в игру 319
«Жил певчий дрозд» 322
Крылья 325
Слово друзьям 329
Исследования
Их настоящее 334
Разговор с друзьями 381
Характер в сценарии исторического фильма 394
Ситуация и коллизия 413
Конфликт и его развитие в кинопроизведении 441
О прозе Льва Толстого и о кинематографе завтрашнего
дня 493
Неразгаданный сон 503
Письмо Е. И. Габриловичу (Вместо послесловия) 513
Письмо в издательство 518
Комментарии 519
Библиография 566
ВВЕДЕНИЕ
Не помню точно когда,— вероятно, лет пят­
надцать назад— мои молодые друзья мне
сказали, что книга «За сорок лет» разош­
лась и надо к моему восьмидесятилетию
переиздать ее. дополнив многими статьями.
И назвать ее «За пятьдесят лет».
Но я был занят новой большой книгой и
ответил, что старая подождет.
Прошли годы, я издал эту книгу о Тол­
стом, и мои друзья— они все еще молоды,
потому что мне скоро девяносто,—снова
заговорили, что надо собрать статьи о кино
и выпустить книгу «За шестьдесят лет».
Многие статьи я забыл.
Но. о чем писал шестьдесят лет, помню.
Вероятно, не все устарело.
И есть о чем сказать сегодня.
Просматриваю статьи.
Беру, а потом откладываю карандаш.
Ничего не буду исправлять.
Не надо заметать следы.
«Другие по живому следу
Пройдут твой путь за падью падь.
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать».
Это написал Пастернак, большой поэт,
призывавший не трястись над рукописями и
сохранять свое лицо.
Это очень трудно, потому что человек
меняется.
В зеркале он может вдруг не узнать
себя, изменившегося.
Но есть другой способ познавать самого
себя. Это видеть свое отражение в глазах
читателей.
Слушать дыхание зрительного зала.
В моих статьях много повторений.
Путь мысли извилист. Повторы— места
остановок на этом пути. Минуты, когда
проверяешь курс по звездам, которые не
всегда видны тем, кто идет рядом.
Повторение означает, что предмет разго­
вора не случаен.
Оно—след попытки подойти к цели
поближе.
5
Следы петляют, но предмет все понят­
нее, он увиден много раз и с новых точек.
Зрение часто обманывает.
Но оно улучшается во время пути. Стано­
вится мудрым в непрерывной работе.
Друг мой составитель, не выбрасывай
повторений — без них на топографической
карте нет рельефа местности.
Друг мой редактор, без повторений чита­
тель получит контурную карту.
Она нужна на уроке географии, чтобы
проверять память учеников.
Читателю я хочу дать рельефную карту
моих странствий. Картину развития совет­
ской кинематографии.
Здесь не география. Здесь история.
Карандаш, которым хотят ее поправить,
скользит и ломается, не оставив даже цара­
пины.
Оставим все, как было, чтобы не повто­
рять старых ошибок.
У тех, кто идет дальше нас, новое
зрение.
И новые ошибки.
Без них не бывает открытий.
Не надо бояться самого себя, прежнего.
И стесняться своего прошлого.
Все равно извинения не принимаются.
Тебя объяснят другие.
Те, которые хотят понять твой путь и
идут по твоим следам. Но своей дорогой.
Иначе в нашем деле не бывает.
Я в старой книге «Их настоящее» не
совсем верно писал о Джеке Лондоне.
В книге «За сорок лет» эту страницу
пришлось выпустить: было мало места, при­
ходилось чем-то жертвовать.
Теперь печатаю свое прежнее мнение о
хорошем, но противоречивом, немного у нас
зализанном, заласканном писателе, потому
что, если не знать, как я о нем тогда судил,
нельзя понять, почему сценарий «По закону»
получился у меня именно таким, почему Лев
Кулешов не отказался его ставить и почему
зритель картину принял.
Много лет я спорил с Вертовым и только
потом его понял. Я указывал на его проти­
воречие. Я говорил: Дзига отрицает искус-
6
ство. а сам создает новое искусство — из
хроники, из «жизни врасплох» при помощи
своего Кино-Глаза.
Я был прав: противоречие существовало.
Но я не присматривался к искусству,
которое создавал Вертов.
Я думал, что он в своих поэтических
лентах уничтожает хронику, что она у него,
преобразуясь, перестает быть документом.
«Куда шагает Дзига Вертов?» — спра­
шивал я много лет назад.
Позднее я это понял: он шагал к доку­
ментальному киноискусству, к новому виде­
нию изменяющегося мира.
Дзига Вертов не отказывался от своих
противоречий, они — кванты в цепной реак­
ции его новаторства.
Оставьте и мне мои противоречия.
Они помогают понять, как расщепляется
атом старого искусства, как возникает но­
вое излучение. Как время революции на
своем мажорно гремящем станке ткало ма­
терию небывалого искусства.
В старой книге «Поиски оптимизма» —
она вышла в 1931 году — я писал:
«Владимир Маяковский не случайно так
трудно строил сюжеты своих поэм.
Люди нашего времени, люди интенсивной
детали,— люди барокко.
Сергей Михайлович Эйзенштейн, автор
замечательных кусков картин, вместе со
мною осознал это, ввел в теорию.
Теорию аттракционов.
Подробности и генерализация, о которых
писал Лев Николаевич Толстой, борются
друг с другом...
Барокко, жизнь интенсивной детали не
порок, а свойство нашего времени.
Наши лучшие живые поэты борются с
этим свойством».
С ним надо бороться и сегодня, хотя
время переменилось. Многие наши картины
завалены ненужными деталями, как лавка
начинающего коллекционера, у которого
есть деньги, но нет вкуса и понимания
ценности детали. Надо хорошо понимать, что
кадр — это не натюрморт, а монтаж — не
каталог коллекционера.
7
И кадр и монтаж говорят нам о мире,
увиденном художником.
И художником пересозданном.
Эта книга—о пересоздании.
О том, как в революционной стране
возникало и крепло киноискусство, отобра­
жающее переустройство мира и тем участву­
ющее в этом переустройстве.
Пересоздавая мир, мы создаем себя.
Мы — кванты новой энергии.
Нам не надо подражать, но то, что мы
сделали, это опыт, который не остыл.
Остыть ему не дает энергия новых поис­
ков. цепная реакция непрерывных открытий.
Будьте смелы и энергичны — и время
будет за вас.
Так работал Эйзенштейн, так работал
Пудовкин, так работали Довженко, Вертов,
фэксы.
Их вдохновение было непрерывным.
Они знали, чего хотят.
Они не боялись быть хроникерами своей
эпохи, потому что знали, что они—ху­
дожники.
А художник — «вечности заложник у вре­
мени в плену».
Но этот плен — свобода художника дви­
гаться вместе с временем и его опережать.
Опережайте время, вливая свою энергию
в то излучение, которое идет от людей,
начавших великую советскую кинематогра­
фию.
Я счастлив, что знал их, работал с ними,
писал о них то, что вы прочтете.
У них я учился быть самим собой, быть
гражданином своей страны, свободным,
добровольным пленником гениального
времени.
Учился понимать, что кинематограф—
великое искусство.
Будем работать, чтобы умножать его
успехи.
Помните? Когда «Потемкин» приближа­
ется к эскадре, то сигнальщик бросает ей
призыв: «Присоединяйтесь! К нам!»
Я повторяю его вам, новым поколениям
кинематографистов:
— Присоединяйтесь! К нам!
в