Русская культура в ХХ веке: трансформация системообразующих оснований (процессы 1920-х и 1990-х годов, исторические аналоги и особенности): [монография] PDF
Preview Русская культура в ХХ веке: трансформация системообразующих оснований (процессы 1920-х и 1990-х годов, исторические аналоги и особенности): [монография]
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ ГОУ ВПО «СИБИРСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ГЕОДЕЗИЧЕСКАЯ АКАДЕМИЯ» Ю.Г. Марченко РУССКАЯ КУЛЬТУРА В XX ВЕКЕ: ТРАНСФОРМАЦИЯ СИСТЕМООБРАЗУЮЩИХ ОСНОВАНИЙ (ПРОЦЕССЫ 1920-Х И 1990-Х ГОДОВ, ИСТОРИЧЕСКИЕ АНАЛОГИ И ОСОБЕННОСТИ) Новосибирск СГГА 2006 УДК 008 ББК 71 М30 Рецензенты: Доктор философских наук, профессор Новосибирского архитектурно-строительного университета, академик Международной педагогической академии В.Н. Турченко Доктор исторических наук, профессор Сибирской государственной геодезической академии М.Н. Колоткин Доктор исторических наук, профессор главный научный сотрудник Института истории СО РАН В.И. Исаев Марченко, Ю.Г. М30 Русская культура в XX веке: трансформация системообразующих оснований (процессы 1920-х и 1990-х годов, исторические аналоги и особенности) [Текст] : монография / Ю.Г. Марченко. – Новосибирск: СГГА, 2006. – 447 с. ISBN 5-87693-213-2 В монографии профессора Ю.Г. Марченко освещаются трансформационные процессы в базовых социокультурных институтах в период «культурной революции» 1920-х – начала 1930-х годов и их прямые и превращённые рецидивы в «перестроечно-реформенное», постсоветское время. Раскрывается системный и целенаправленный разрыв преемственности в развитии русской культуры и поруки поколений, жёсткое социальное конструирование, большевистские чаяния «нового мира» и «нового человека», масштабность и длительность деструктивных воздействий на русский язык, православную Церковь, образование, семейные и другие отношения в обществе. Доказывается несостоятельность исторического «омоложения» русской письменности и культуры. Культура и религия на грани столетий представляются как основное поле борьбы западной агрессивно-гедонистической цивилизации с русской и другими цивилизациями за всеполное мировое господство. Научный редактор: доктор социологических наук, профессор, член-корреспондент РАО, лауреат Государственной премии России за заслуги в области образования С.И. Григорьев УДК 008 ББК 71 (cid:211) ISBN 5-87693-213-2 ГОУ ВПО «Сибирская государственная геодезическая академия», 2006 СОДЕРЖАНИЕ Россия: осмысление прошлого как выбор судьбы. Вместо предисловия ...... 5 Раздел I. История, революция и культура .................................................. 13 Глава 1. Проблема коррективов к историко-культурологическому знанию .................................................................................................. 13 § 1. Искусственное «омоложение» русской культуры ...................... 13 § 2. Язык как фундаментальная культурологическая категория. Движение мысли о происхождении языка ................................. 18 § 3. К вопросу о том, кто же научил русский народ письменности 27 Раздел II. Трансформационные процессы в базовых социокультурных институтах после переворота 1917 года и современность ................... 36 Глава 2. «Культурная революция» как социальная технология конструирования «нового человека» ................................................. 36 § 4. «Культурная революция» – сверхзадача большевиков .............. 36 § 5. «Новый человек», его исторические типы и большевистский проект ............................................................................................. 41 § 6. Пролеткульт – авангард «культурной революции», его социокультурные проекты и деятельность ................................. 47 Глава 3. Русский язык в полосе реформ. Рецидивирующие процессы 1920-х годов ......................................................................................... 53 § 7. Реформистское давление на русскую речь: предыстория, вторжение революции в правописание и современность ......... 53 § 8. Русское слово на заданной большевиками траектории. Постсоветские инициативы ......................................................... 67 Глава 4. Образование в современной россии: рецидивирующие процессы 1920-х годов и альтернативные тенденции ..................... 75 § 9. О понятии «образование» и его движении в историко- культурном времени ...................................................................... 75 § 10. Рецидивы идей «культурной революции» в современном образовании ................................................................................... 80 § 11. Гуманизация образования: мнимая и действительная .............. 94 § 12. Духовно-нравственные проблемы постсоветского образования ....................................................................................................... 100 Глава 5. Православная религия в 1920-е – начале 1930-х годов. Постсоветские аналоги ..................................................................... 112 § 13. Религия в русской мысли и её место в системе культуры. Большевистская идеология и практика..................................... 112 § 14. Ограбление Русской Православной Церкви для укрепления режима большевиков и целей мировой революции ................ 133 § 15. Мытарства в большевистских застенках и конечная судьба Патриарха Тихона. «Советизация» Русской Православной Церкви и сергианство ................................................................. 137 § 16. Распространение богоборчества как часть культурной политики большевиков. Революционные переименования. Культурология имени ............................................................................................ 145 Глава 6. Разрушение русской семейной культуры в 1920-е годы и современные проблемы семьи ......................................................... 165 § 17. Русское самосознание о семье и её функциях ......................... 165 § 18. Семья и семейные отношения в теории «пролетарской культуры». Советская «сексуальная революция» .................... 170 § 19. Рецидивы революционного либерализма в семейных отношениях 1920-х годов в постсоветский период ................. 188 Глава 7. Культура быта и деструктивный фактор – алкоголизация общества. Противоалкогольная политика и трезвенническое движение в 1920-е – начале 1930-х годов и их аналоги 1980-х годов ....................................................................................................... 195 § 20. Принципиальные предпосылки исследования проблемы ...... 195 § 21. Алкогольная ситуация в России накануне революций 1917 года. Советская власть и алкоголь в первое послереволюционное десятилетие .................................................................................. 200 § 22. Антиалкогольные государственные акты и народное трезвенническое движение конца 1920-х – начала 1930-х годов ....................................................................................................... 212 § 23. Культурологические аспекты в решении алкогольной проблемы в современной России ................................................................ 218 Глава 8. «Массовая культура» – феномен xx века. «масскульт» как превращённое проявление «пролетарской культуры» 1920-х годов 235 § 24. О понятии, содержании и назначении «массовой культуры» 235 § 25. Введение к изучению рок-музыки как стержня «масскульта». История распространения рок-музыки ..................................... 240 § 26. Рок-музыка как социокультурное явление и деструктивные последствия её воздействия ....................................................... 254 Глава 9. Состояние экологии русской культуры как следствие трансформационных процессов советского и постсоветского периодов. Пути решения проблемы ................................................ 273 Заключение ....................................................................................................... 292 РОССИЯ: ОСМЫСЛЕНИЕ ПРОШЛОГО КАК ВЫБОР СУДЬБЫ. ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ XX столетие в мировой истории было самым трагическим. Человечество перенесло две мировые войны. Революционное разрушение Российской Империи породило мощные волны насилия, закреплённые в государственных формах и в Европе, и в Азии, которые так или иначе сказались на судьбах всего человечества. Жестокий эксперимент с русским народом и его культурой не прекратился и в постсоветское время, более того, в «демократических» формах и идеологических клише продолжаются процессы подрыва жизненных сил ослабленной, усечённой России и обескровленной русской культуры. Россия пережила эпопею коммунистической глобализации, где она была формальным лидером, втягивается теперь в глобализацию с формальным лидерством США. Суть очевидной западной ориентации России состоит в навязывании ей системных инокультурных проектов. Нам в очередной раз навязывается сориентированная не национальные интересы трансформация, которую будет более правильным назвать рецидивирующей трансформацией. Без всестороннего анализа всех «за» и «против» в трёх трансформациях в России: петровской, большевистской и постсоветской – теоретическое и духовное обеспечение возрождения и развития русского общества и русской культуры не будет надёжным и основательным. Необходимо не тендециозным, но научным путём установить возможность и степени совмещения либеральных проектов трансформации основных институтов русской культуры с её самобытностью, с русскостью как собирательной, органически соединившей в себе все энергонесущие источники, жизненной силою. Своеобразие, неповторимости в органическом единстве с открытостью, пластичностью, восприимчивостью русской культуры – это её сущностные качества, утратив которые, она остановится в своём развитии и исчезнет. Речь должна идти не о «занавесе», но о допустимых, безопасных пределах открытости в условиях современного инфернализирующегося мира. Аргументы наподобие того, что Россия переварила татаро-монгольские, угро- финские, германские влияния и стала более мощной и совершенной, в глобальной обстановке начала XXI века не только недостаточны, но и смертельно опасны. То, что происходит в России, И.Я. Фроянов справедливо называет «погружением в бездну» [6]. Доминирующей тенденцией в современном мире является вовлечение народов и стран в процесс глобализации. Россия в этом процессе занимает место важнейшей цели «мирового сообщества». Глобализация есть макросредство установления на планете Земля «Нового мирового порядка» (Novus ordo seclorum). Основное препятствие на пути глобализации – национальные системы государственности, культурная и религиозная самобытность. Национальные суверенитеты над жизнеобеспечивающими материальными и интеллектуальными ресурсами также мешают процессу унификации в мире и управлению делами человечества из одного центра. Национальные системы жизнеобеспечения в настоящее время с разным успехом в разных регионах мира подвергаются трансформациям, для чего разработаны и широко применяются беспрецедентные в прошлом социальные технологии. Любое общество, как и весь мир, не может не трансформироваться, чтобы не остановилась жизнь. Традиция как передача опыта от поколения к поколению живёт обновлением, новизною, трансформируется в соответствии с изменяющимися условиями человеческого существования. При этом необходимо различать трансформации по содержанию и целям, по их естественности, соприродности трансформируемому объекту. В предельно обобщённом виде события минувшего века представляются следствиями столкновения двух крупнейших и противоположных по смысложизненным ориентирам цивилизаций – Западной и Восточной. Американские высокопоставленные деятели, например, З. Бжезинский, сегодня откровенно говорят, что не с коммунизмом как таковым велась длительная и дорогостоящая борьба, а, как и в прежние времена, с самой Россией. Американские геополитики относят Россию к православной цивилизации и заявляют, что Запад будет пытаться сохранить своё высокое положение и защищать свои интересы, называя их интересами «мирового сообщества». Ещё недавно это называлось «свободным миром». С. Хантингтон откровенно признаёт теперь, что «Запад завоевал мир не из-за превосходства своих идей, ценностей или религии (в которую было обращено лишь небольшое количество представителей других цивилизаций), но скорее превосходством в применении организованного насилия» [1, с. 66]. Весьма авторитетный геополитик вынужден был здесь же отметить тот факт, что русская цивилизация «смогла противостоять бешеной атаке Запада и поддерживать самодостаточное независимое существование». Запад теперь видит в национальных культурах основное препятствие на пути к всеполному мировому господству. Отсюда и бешеный, как раньше военный, натиск «массовой культуры», инициирование денационализирующих процессов. Ещё одна, может быть, неосторожная, констатация, которая должна бы сконцентрировать защитные силы русской нации. «Внутрицивилизационное столкновение политических идей, порождённое Западом (выделено мною. – Ю.М.), сейчас вытесняется межцивилизационным столкновением культур и религий» [1, с. 70]. «Великая шахматная доска» другого высокопоставленного политического деятеля США и ярого недруга России и русских переполнена торжествующими возгласами по поводу нашего поражения в «холодной войне». «Америка в настоящее время является единственной супердержавой», «американское мировое первенство уникально по своим масштабам и характеру», «беспрецедентная роль Америки на евразийском континенте», «Америка в настоящее время выступает в роли арбитра для Евразии, причём нет ни одной крупной евразийской проблемы, решаемой без участия Америки или вразрез с интересами Америки», – таковы образцовые концепты одного из активнейших разрушителей России (СССР) с частыми хвастливыми преувеличениями [2, с. 230]. Российские благодушествующие политики (злонамеренные – особая статья) до сих пор трагично не вникают в суть намерений цитируемого русофоба З. Бжезинского: «Не допустить вновь возрождения евразийской империи (России. – Ю.М.), способной помешать американской геостратегической цели («Новый мировой порядок». – Ю.М.)» [2, с. 108]. И здесь же даются цинические советы «российской политической верхушке» для ускорения развития России раздробить её на Европейскую часть, Сибирскую республику и Дальневосточную республику, которые будут существовать по принципу свободной конкуренции, избавившись от «тяжёлой руки московской бюрократии», то есть централизованной власти. Столкновение цивилизаций – важнейшая реалия современного мира. И если постсоветская Россия будет следовать сценариям и ценностям западной цивилизации, даже если она и усилит противодействие, но на полях, ей указанных Америкой, её историческое бытие станет под большой вопрос. Национальная культура, возрождаемая и развиваемая, – наше спасение и благоденствие. Осмысление национальных и международных процессов с позиций культурологического знания и духовных ценностей родной культуры является наиболее глубоким и перспективным. Экспертиза любого государственного и глобального проекта с отмеченных позиций поспособствует принятию целесообразных решений. Культуроцентричность жизнеосуществления человека, формирование и использование им своего жизненного потенциала, жизненных сил, эволюция социогуманитарного знания в направлении культуроцентричности – важнейшие итоги нашей теоретической и социальной деятельности в XX веке [3, с. 5]. Представления об автохтонности, национальной автономности великих социальных потрясений в России в XX веке, к чему было приучено сознание нескольких поколений русского народа, нуждаются в принципиальных коррективах. И этим коррективам положено пока что самое начало (О.А. Платонов, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычёв), А.С. Панарин, К.Ю. Душенов, Т.Г. Дичев, М.В. Назаров, С.В. Перевезенцев, Л.Н. Рыжков, С.Г. Кара-Мурза, В.Н. Гончаров, К.Г. Колтаков, В.Н. Филиппов, В.А. Сластенин, С.И. Григорьев, А.Д. Лопуха, Э. Саттон, Ральф Эпперсон, М.М. Дунаев, Н.Е. Маркова, А.П. Паршев, А.И. Половинкин И.Я. Фроянова и др.). Коррективы, касающиеся скрытых внешних воздействий на российские катаклизмы, теперь более легко прививаются к общественному сознанию, хотя продолжают ещё сильно зависеть от структурно организованных в коммунистическом прошлом и лишь несколько ослабевших и видоизменившихся препятствий. Исключительно важно вносить коррективы, которые побуждают при изучении тех или иных потрясений не ограничиваться обычными оценками – политическими, идеологическими экологическими, военными и другими. То или иное выдающиеся событие необходимо рассматривать в рамках духовной картины мира, а затем уже в производных от неё планах. Ответные меры стороны, на которую оказывается разрушительное воздействие, могут быть эффективными только будучи структурно адекватными характеру воздействия. Ответ не будет эффективен, если он формируется на более низком уровне по сравнению с уровнем деструктивного воздействия. Структуры вызова и ответа на вызов не совпадают, и такое положение остаётся почти не изменившимся с большевистских времен. Такой исследовательский социально-философский и культурологический подход к анализу сýдебных общественных явлений был вытеснен из науки и социальной практики в период воинствующего государственного атеизма. Проведённый сопоставительный анализ социокультурных процессов 1920- х – начала 1930-х годов и 1990-х годов даёт возможность социального диагностирования современных процессов в русской культуре, а также обостряет внимание к опасности эйфорического восприятия социальных и антропологических конструктивистских возможностей человека, заведшего его в XX веке в трагический тупик. В России происходит радикальная трансформация парадигмы исторического существования. На внутренние процессы накладываются внешние, притом, всё усиливающиеся влияния. Изменение форм: политических, экономических, социокультурных – лишь самое начало трансформационных процессов. Сообразное формам содержание складывается значительно дольше, требуется определённое время на вызревание нового качества. Теоретико-методологическая база советского периода не может, с какими- то исключениями, обеспечивать осмысление новых реальностей. Само социогуманитарное знание выступило в неизбежную фазу обновления своих оснований: обновляются теории, понятийная структура, требования к формированию эмпирической базы, к реализации полученного нового знания, как критерию оправданности затрат времени и сил. Эта задача может быть успешно решена при первостепенных условиях: 1) конвергенции дореволюционного, советского, современного отечественного и зарубежного научного опыта; 2) широкого привлечения данных других наук и областей знания – истории, культурологии искусствоведения, лингвистики, политических и других наук. Задача чрезвычайно сложная, если учесть, что расставание с «вечно живым и всепобеждающим учением» ещё не глубокое и носит часто формальный характер. Небходимо восстановление преемственности в развитии научной культуры, «не ломание и отбрасывание» теперь уже советского опыта познания действительности, общества и человека, но критический пересмотр этого специфического научного наследия. Научные достижения, как и потери, никогда и всецело не определялись политическим строем, характером идеологии, хотя влияние их в какие-то периоды истории могло быть чрезвычайно велико. Известна и всегда актуальна мысль о том, что прошлое служит будущему, и тем действеннее, чем глубже и всесторонне оно проанализировано. Особенно важно нахождение исторических аналогов в развитии общества и культуры. Аналогов не как детально точных, системных повторений однажды происшедшего, но как совпадение каких-то явлений по определяющим вектор развития сущностным признакам. Когда в многосложных параллелограммах сил периодов развития общества и культуры обнаруживается сходство равнодействующих. Располагая результатами анализа исторических аналогов, общество или, по крайней мере, наиболее здоровые, благонастроенные силы могут точнее спрогнозировать те или иные события, их исход, тормозя и преодолевая отрицательные тенденции и стимулируя положительные. Русская цивилизация не чужда опыту культур мира и глобальным веяниям. Она всегда была пластична и восприимчива. Она не слабела от заимствований как западных, так и восточных, но умножала тем самым свои жизненные силы, творчески применяла и развивала заимствованное. Русская цивилизация открытая уже только потому, что великая и сама оказывает существенное влияние на мировые процессы. Однако современный мир находится в системном углубляющемся кризисе. И разные группировки сил предлагают разные пути его преодоления. Наиболее сильна и агрессивна группировка во главе с США, проводящая политику передела территорий и жизнеподдерживающих ресурсов. В этих условиях открытость, заимствования, адекватность обменов должны иметь определённую сумму контроля с позиций национальных интересов, усиления державо- и народозащитных функций культуры. Для гарантированного выживания, возрождения в беспрецедентно сложных внешних и внутренних условиях необходимы как социально-философское, культурологическое, так и геополитическое осмысление происходящего, концептуализация конструктивных процессов. В беспрецедентно сложных условиях острее встаёт проблема сбережения жизненных сил нации и культуры, ибо в единицу времени происходит событий много больше обычного, а по характеру своему эти события чрезвычайно напряжены, несут в себе возможность больших целенаправленно и стихийно порождённых жертв – материальных, социокультурных, человеческих. 1920-е годы – начало 1930-х годов имеют особое значение. Именно в этот период происходила самая значительная в истории России трансформация системообразующих оснований культуры. В то же время, в переломные периоды истории высока роль личностного фактора. Для нас могут иметь важное теоретическое и практическое значение те решения и проекты, которые принимались современниками событий, и то, как они сами осмысливали происходящее и свои действия. Характеризуя 1920-е годы – начало 1930-х годов как период принципиальной трансформации системообразующих оснований русской культуры, весьма актуально выявить моменты органической связи между разрушаемым и созидаемым, сохраняющие целостность историко-культурного процесса. Актуален сравнительный анализ теоретических дискуссий 1920-х – начала 1930-х годов о путях развития тех или иных базовых социальных институтов. Например, дискуссии по вопросам русского языка, становления новой системы образования, брака и семьи, быта, нравственной жизни общества и других. Аналогичные по содержанию дискуссии проходили и проходят в настоящее время, в частности, ведётся обсуждение острых проблем российского общего и профессионального образования, соотношения национально-особенного и общечеловеческого в его развитии. Актуально также социально-философское осмысление историко- культурного опыта как в рамках отдельных периодов, так и на протяжении всего советского периода. Необходимо заметить, что оценки этого опыта уже неоднажды изменялись, иногда на прямо противоположные. Сегодня создана многочисленная социогуманитарная и общественно-политическая литература, в которой даётся иная оценка вклада Ленина и его большевистской партии в русскую историю XX века, и оценка эта принципиально расходится с оценкой самих ленинцев. Дважды уже переоценивалась роль Сталина. И теперь нет всех оснований полагать, что нынешние оценки процессов и явлений, выдающихся личностей изучаемого прошлого, и тем более, настоящего, окончательны. Существует вполне справедливое утверждение, что всякий опыт важен, и в первую очередь, отрицательный. И вовсе не только потому, что знание причин и последствий отрицательного опыта содержит в себе возможность избежать его повторения – это обычно приводящиеся мотивы. В то же время, знание многосложного, во многом малодоступного опыта прошлых поколений может послужить сдерживающим фактором против эйфорических оценок и самооценок событий и процессов самими их участниками. В 1990-е годы начался активный процесс формирования новой парадигмы гуманитарного знания. Неизбежный этап бурного идейного плюрализма в освещении явлений русской истории и культуры постепенно исчерпывается, клонится к завершению. Вместо броунова движения взглядов и оценок обостряется потребность в сосредоточивающих нравственных идеалах, без чего невозможны ни сильная государственная воля, ни эффективно действующие общественные институты, ни личностная высокая гражданская самодеятельность. Наивно полагать, что Россия вступит в действительную фазу своего возрождения и возродится в своём достоинстве и величии, не сосредоточиваясь на соприродных ей идеалах. А.С. Ахиезер современную Россию называет «застрявшей» между цивилизациями, «вышедшей за рамки традиционной суперцивилизации, но не вшедшей в число стран, где утвердилось открытое общество» [4, с. 31]. Это состояние России он характеризует как «тяжёлое и мучительное», ибо высока сопутствующая дезорганизация, слабость поражает государственную власть, рыночные отношения, широко распространены иждивенчество и пассивность. С таким описанием состояния русской цивилизации можно согласиться, но только не с его причинами. Не по собственной воле «застрявшая» Россия в таком затруднении (чудо, что она ещё существует). И если её перетянут-таки в «открытое общество», то уже и теперь довольно ясно видно, для каких ролей. Это будет окончательно денационализированный во всех гранях бытия сырьевой придаток победившей цивилизации, её экологический отстойник с численностью населения, спланированной до обслуживания газовой трубы и Транссиба. Смертельно для русского народа забывать широковещательные заявления – России достаточно населения в 50 миллионов человек (Мадлен
The list of books you might like
