Полное собрание сочинений. Дневники и Записные книжки 1909

454 Pages·1952·27.346 MB·Russian

by  Л.Н. Толстой

Лев Николаевич

ТОЛСТОЙ

Полное собрание сочинений. Том 57.
Дневники и записные книжки 1909

Государственное издательство
«Художественная литература», 1952

Перепечатка разрешается безвозмездно.
Д Н Е В Н И К И
И
З А П И С Н Ы Е К Н И Ж К И
1909
ПОДГОТОВКА ТЕКСТА И КОММЕНТАРИИ
H. Н. ГУСЕВА
ПРЕДИСЛОВИЕ
В томе 57 впервые публикуются Дневники и Записные книжки
Л. Н. Толстого за 1909 год. Вместе с вышедшим ранее томом
58-м 57 том заканчивает в Полном собрании сочинений серию
Дневников и Записных книжек писателя.
Более шестидесяти лет заносил Толстой в Дневник и Запис­
ные книжки свои наблюдения и размышления, замыслы произ­
ведений и подготовительные заметки к ним. В Дневнике писа­
тель подводил итоги пережитому и составлял планы на будущее.
Дневники, отражающие в своих записях многообразные сто­
роны жизни и деятельности Толстого, представляют богатей­
ший материал для характеристики общественных и литера­
турных взглядов писателя. Как и творчество Толстого, они
являются документальным изложением «исканий, которые
предприняла в XIX веке личность сильная, в целях найти
себе в истории России место и дело».1
Дневники говорят о большой социальной чуткости писателя,
его способности остро отзываться на происходящие события
и перемены в жизни России, его умении отразить в своих
взглядах и переживаниях мысли и чувства, думы и чаяния
многомиллионных масс.
По убеждению Толстого, каждый человек и особенно писатель
не может и не должен быть «олимпийцем». «Вечная тревога,
труд, борьба, лишения — это необходимые условия, из которых
не должен сметь думать выйти хоть на секунду ни один чело­
век... Чтоб жить честно, надо рваться, путаться, биться,
ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать и опять
бросать, и вечно бороться и лишаться. А спокойствие — душевная
1 М. Г о р ь к и й, История русской литературы, М. 1939, стр. 295.
V
подлость»,1 — писал Толстой в 1857 году. В 1910 году,
перечитав это свое письмо 1857 года, он отметил в Дневнике,
что и «теперь ничего бы не сказал другого».2
Последние годы жизни писателя проходили в обстановке
столыпинской реакции. Жестокая расправа с революционерами,
усиление черносотенных организаций, переход либеральной
буржуазии в лагерь предателей революции, чудовищная
эксплоатация народа, удвоенная столыпинскими рефор­
мами, — отличительные признаки этих мрачных лет русской
истории.
Во главе «правительства контрреволюции» стоял «обер-­
вешатель» Столыпин, представитель диктатуры крепостников-­
помещиков и контрреволюционной буржуазии. Пытаясь «ста­
рое самодержавие переделать в буржуазную монархию»,3
чтобы как-нибудь отсрочить крушение царизма, столыпинское
правительство проводило «политику разорения крестьян дотла,
насильственного слома общины для расчистки пути капита­
лизму в земледелии во что бы то ни стало».4
Самодержавие защищало свое подлое существование «самыми
грязными, отвратительными, подло-жестокими средствами»:5
истязанием народа, организацией черносотенных элементов
и устройством погромов, разжиганием шовинистических и
милитаристских настроений.
Вместе с тем недовольство в среде народных масс было при­
давлено, но не потушено. В 1910 году, указывая на закономер­
ность упадка после эпохи революционного подъема, Ленин
подчеркивал большое воспитательное значение таких периодов,
когда нет открытых революционных выступлений, но идет
большая работа усвоения старого опыта и подспудной подго­
товки к новым боям.
Оценивая политическую обстановку в России во время сто­
лыпинской реакции, Толстой обнаружил глубокий демократизм
своих взглядов. Об этом со всей убедительностью свидетель­
ствуют публикуемые в настоящем томе Дневники и Записные
книжки за 1909 год. В них, как и в произведениях этого времени,
1 Т. 60, стр. 230—231.
2 Т. 58, стр. 23.
3 В. И. Л е н и н , Сочинения, т. 17, стр. 222.
4 Там же, т. 13, стр. 405.
5 Т ам ж е, т. 17, стр. 219.
VI
Толстой предстает прежде всего как непреклонный и мужествен­
ный обличитель политических и экономических порядков само­
державной России. Разгул реакции, массовые казни вызывают
у Толстого гневный протест, и в 1908 году он пишет памфлет
«Не могу молчать!». По мнению Толстого, черносотенцы —
это «люди невежественные, безнравственные и проявляющие
не столько преданность царю, сколько под предлогом предан­
ности ненависть ко всему просвещенному, свободному, разум­
ному» (Зап. кн. № 1, стр. 244).
О глубоком понимании насущных вопросов дня говорят создан­
ные в 1909—1910 годах очерки «Три дня в деревне» и «Сон»,
в которых выражен протест писателя против частной соб­
ственности на землю. Вопрос о земле был одним из основных в
революции 1905 года и не потерял своего значения и в по­
следующие годы. В 1909 году Толстой писал: «Мне кажется,
что вопрос о несправедливости земельного рабства и о необхо­
димости освобождения от него стоит теперь на той же степени
сознания его, на которой стоял вопрос крепостного права
в 50-х годах: такое же сознательное возмущение народа, живо
сознающего совершаемую над ним несправедливость, такое же
сознание этой несправедливости в редких, лучших представи­
телях богатых классов и такое же грубое, отчасти неумышлен­
ное, отчасти умышленное непонимание вопроса в правительстве».1
В Дневнике и Записных книжках 1909 года много записей
о замыслах обличительных произведений и подготовительных
заметок к ним. «Хорошо бы написать о том, как наша жизнь, бога­
тых классов, есть неперестающее воровство, грабеж»; «Хорошо бы
описать наше устройство жизни, как оно есть, некоторых вла­
ствующих над многими посредством обмана мысли: религии,
науки, внушения, опьянения, насилия, угроз» (Д, 7 и 12 марта);
«Земля у господ. Тоже вопиющее рабство. Как бы хотелось напи­
сать то художественное, что начал, и все проникнуть этим» (Д,
10 июня) и т. п. Замыслы эти отчасти осуществлены в очерках
«Три дня в деревне», статьях «Смертная казнь и христианство»,
«Неизбежный переворот» и др.
В произведениях последних лет жизни и своих эстетических
требованиях этого времени Толстой со всей принципиальностью
отстаивает требование реализма и народности искусства. Чрезвычайно
1 «Толстой и о Толстом. Новые материалы», вып. 1, М. 1924, стр. 58
VII
высоко оценивает он реализм первого тома «Мертвых
душ» и «Ревизора» (Д, 5 марта). Беспощадно критикует он
декадентскую литературу, называя ее «домом сумасшедших»
(Д, 19 октября), ибо она, как и буржуазная наука, служа
господствующим классам, представляет собою «большей частью
и пустые, и вредные упражнения праздной мысли».
Толстой требует от писателя следования правде жизни, упор­
ной и напряженной работы над своими произведениями, и
с точки зрения этих требований оценивает он творчество Ан­
дреева, Куприна и других писателей начала XX века.
Высоко ценил Толстой реалистический талант М. Горького
и с особенным интересом относился к его творчеству. Сближала
его с Горьким жгучая ненависть к русскому самодержавию и
реакционным элементам общества.
Изучение Дневников и Записных книжек Толстого дает
возможность глубже понять его неутомимое и бесстрашное
стремление «дойти до корня» в поисках настоящей причины
бедствий масс; вместе с тем Дневники и Записные книжки со
всей очевидностью свидетельствуют о том, что писатель не
мог найти действительных ответов на волновавшие его
вопросы.
Близость и глубокая симпатия к народной жизни, вера в на­
род, в его высокие нравственные качества и правоту его требо­
ваний все более и более приводили писателя к убеждению о
необходимости работать только для народа. 20 марта он записал в
Дневнике: «Все живее и живее чувствую потребность писать для
grand monde, и только для него». То же 23 июня: «Пора понять,
что если хочешь служить людям, то работай для grand monde —
рабочего народа — и его имей перед собой, когда пишешь.
Наш брат в огромном большинстве безнадежен. А те жаждут».
Но что же считает нужным Толстой в 1909 году писать для
народа? Ответ дает запись от 19 декабря: «Надо писать для
grand monde — народа. И наметил около десяти статей: 1) о
пьянстве, 2) о ругани, 3) о семейных раздорах, 4) о дележах,
5) о корысти, 6) о правдивости, 7) о воле рукам, побоях, 8) о жен­
щинах, уважении к ним, 9) о жалости к животным, 10) о город­
ской чистой жизни, 11) о прощении». Моральное самосовершен­
ствование — единственное, что намерен и может предложить
Толстой в этих статьях, судя по названным темам, в качестве
«нового рецепта спасения человечества».
VIII