Table Of Content

1 Salamandra P.V.V. С. Р. Минцлов ПЕТЕРБУРГ В 1903-1910 ГОДАХ Подготовка текста, биографический очерк и примечания К. Н. Веселовского Salamandra P.V.V. Минцлов С. Р. Петербург в 1903-1910 годах. Подг. текста, биографич. очерк и прим. К. Н. Веселовского. Б. м.: Salamandra P.V.V., 2012. – 287 c., илл. – PDF. Выдающийся библиофил и библиограф, занимательный рассказчик и ода- ренный прозаик, журналист и путешественник, археолог и коллекционер – все эти определения равно применимы к Сергею Рудольфовичу Минцлову (1870- 1933) и каждое из них отражает лишь часть его многогранной, деятельной на- туры. Книга Минцлова «Петербург в 1903 – 1910 годах» – ценнейший историчес- кий источник, рисующий широкую панораму жизни столицы в один из наи- более драматических ее периодов, который стал всего лишь предвестием буду- щих потрясений… Празднование 200-летия Петербурга и губительное наводнение 1903 года, расстрелы «Кровавого воскресенья» и демонстрации Первой русской револю- ции, грабежи и политические баталии – все это проходит перед читателем в дневниках Минцлова, все это видит он глазами пристрастного и увлекающего- ся, но никогда не теряющего здравомыслия и чувства юмора свидетеля. А ря- дом – газетные сообщения и слухи, сплетни и размышления, портреты лите- раторов и ученых, аресты и цензурные ограничения времен реакции, истории о всеохватной коррупции и взятках, казнокрадстве и непотизме, кумовстве и чи- новном произволе, невольно заставляющие вспомнить современную Россию. Книга С. Р. Минцлова «Петербург в 1903-1910 годах» переиздается впервые с 1931 г. и снабжена подробными примечаниями и биографическим очерком. © K. N. Veselovsky, подг. текста, биограф. очерк., прим., 2012 © Salamandra P.V.V., состав, оформление, 2012 ПЕТЕРБУРГ В 1903-1910 ГОДАХ П Р Е Д И С Л О В И Е За всю свою жизнь я никогда не состоял ни в какой политической партии и не принимал участия в политических кружках и делах. Я всегда оставался свободным человеком и мои записи не подска- заны мне партийной дисциплиной, а являются точным отраже- нием того, что совершалось перед моими глазами и тех настрое- ний, которые с каждым днем все глубже и шире захватывали все слои общества и революционировали его. Мы жили на вулкане и постепенно отравлялись его газами: вот точка зрения, с которой должен будет смотреть на события этих лет историк-патолог наше- го времени. Поэтому да простит мне читатель те, быть может из- лишние, резкости, которые он найдет в моих записях и которые свидетельствуют не о моих убеждениях, а о степени нервного воз- буждения, какое мы переживали четверть века назад во дни пер- вой революции. С. Р. М и н ц л о в 1903 год 4 м а я. Угрюмые всегда петербуржцы повеселели: сегодня раз- решено женщинам ездить на верхах конок*. Невольно улыбаешься, видя, как неумело, подобрав юбки, и сконфуженно, подымаются по крутым лесенкам барышни и дамы; глаз не привык встречать на империалах среди чуек и смазных сапогов нарядные жакетки и шляпы с цветами. Нынче обще-петербургское представление и пер- вый женский дебют. 7 м а я. Телеграф принес весть об убийстве уфимского губерна- тора Богдановича. Весть эта принята обществом довольно равнодушно: смерть Бо- голепова и Сипягина* приучила уже к подобным событиям, да Бог- данович и не пользовался расположением. В газетах, конечно, помещены трогательные некрологи, где он выставлялся в некоторого рода ореоле, но... чего не печатают в на- ших газетах! 8 м а я. Дожди и дожди. Будет прискорбно, если празднование 200-летия Петербурга пройдет при такой погоде! Городской голова Лелянов возил к министру внутренних дел це- ремониалы торжеств для утверждения; Плеве, увидав их, замахал руками и произнес: «Короче, как можно короче!»* Есть слухи, что в юбилейные дни произойдут беспорядки; солда- там приказано выдать по 35 патронов на человека. 9 м а я. П. П. Шенк*, заведывающий библиотекой Император- ских театров, рассказал мне любопытный случай с покойным Д. Гри- горовичем*. Он был председателем Литературно-театрального ко- митета и однажды явился в библиотеку, передал Шенку протокол заседания и ушел. Шенк пробежал протокол. Трактовалось о ка- кой-то пьесе: разделывали ее, что называется, под орех: и не сце- нична, и деланна, и характеров нет, и т. д., и т. д. Проходит несколько дней — в библиотеку ураганом врывается Григорович. — Где протокол? где протокол? возбужденно спрашивает он у Шенка. Тот отдал ему бумагу, и старик Григорович стремглав бро- сился вон, как оказалось потом, опять в комитет. На другой день является он в библиотеку и отдает Шенку про- токол о той же пьесе. Читает он его и глазам не верит. Пьеса хва- лится до небес — и сценична она и характеры выдержаны, и мас- 8 терски написана. Что за метаморфоза?.. Загадка скоро разъясни- лась. М. Г. Савина Передав в библиотеку первый протокол, Григорович поскакал к М. Г. Савиной*: пьесу неизвестного автора представила она для своего бенефиса. У Савиной сидел А. С. Суворин*. — Помилуйте, матушка Марья Гавриловна, заговорил войдя Гри- горович. — Я сейчас из заседания, читали представленную вами пьесу: это, простите, черт знает что — никуда не годная вещь!.. и пошел честить ее. Д. В. Григорович Марья Гавриловна молчала и улыбалась. Наконец, Григорович кончил. — А вот позвольте вам представить автора этой пьесы, сказала Савина, указывая на Суворина. 9 Григоровича словно ужалило; он забормотал, залепетал, рас- терялся. — Да вы про что, Марья Гавриловна? Про какую пьесу? Вы ведь представили их две… (пьеса была представлена ею только одна, и М. Г. усмехнулась). Так это я вот про ту... а эта, Алексея Сергее- вича, она нет, она великолепна, она одобрена!.. Схватил шапку и убежал как мальчик, переделывать протокол1. Сегодня опубликовано высочайшее повеление об увольнении бес- сарабского губернатора фон Раабена за допущение им кишиневско- го погрома евреев*. Говорят, что истинный виновник погрома — Плеве, задумавший, якобы, его с целью отвлечения внимания об- щества от брожения и беспорядков, происходящих повсеместно на Руси. 10 м а я. Петербург готовится к юбилею: не все их праздновать литераторам да чиновникам! На Невском и Литейном врывают в землю высокие шесты с орлами, сооружают арки и т. д. Погода прояс- нилась, тепло. По городу во множестве рассылаются и раскиды- ваются прокламации, призывающие всех примкнуть к беспоряд- кам, предположенным во дни празднеств. Думаю, что именно вследствие этих прокламаций ничего не произойдет, и листки эти предназначены лишь для отравления спокойствия Плеве и градо- начальника Клейгельса*. 14 м а я. Усиленно говорят, что рабочих на петербургские празд- нества не допустят и заставят работать под угрозой немедленной высылки. Сперва предполагалось торжествовать все три дня, теперь «юбилей» продлится всего один — шестнадцатого. В ночь на 17-е все украшения, флаги и пр. приказано убрать. Стоило возводить и устраивать всю эту миллионную мишуру на один день! Лучше было бы не затевать совсем ничего и не пригла- шать заморских гостей за сто верст киселя хлебать! 15 м а я. По фабрикам и заводам объявлено, что 16-го работы должны производиться; неявившиеся будут уволены и высланы немедленно. Украшений мало. На Невском расставлены какие-то нелепые, пло- хо окрашенные красные шесты с гербами; часть их окружена как бы круглой решеткой, опирающейся на остовы кораблей; постамен- ты под этими кораблями зеленые. Недурна арка на Английской набережной; в основаниях ее два корабля со снастями и пушками типов петровской эпохи. Прочие части города, кроме Невского, Мор- ской и Сенатской площади, в смысле украшений пусты. Неизвестно 1 Эта история рассказана П. Гнедичем в январской книжке (1911 г.) «Исторического вест- ника», но в несколько другой редакции. Думаю, что рассказ Шенка вернее: слишком уж он точный и положительный человек (Здесь и далее прим. в тексте авт.). 10