История Тропической Африки (с древнейших времён до 1800 г.)

376 Pages·20.247 MB·Russian

by  Ольдерогге Д.А. (ред.)

:
и с т о р и я
Т Р О П И Ч Е С К О Й
А Ф Р И К И
(с древнейших времен до 1800 г.)
Издательство «Наука»
Главная редакция восточной литературы
Москва 1984
ББК 63.3(6)
И 90
HISTOIRE GENERALE
DE L'AFRIQUE NOIRE
des origines a 1800
Paris, 1970
Перевод с французского
Г. А. МАТВЕЕВОЙ, Е. Н. КАЛЬЩИКОВА
Ответственный редактор
и автор предисловия
Д. А. ОЛЬДЕРОГГЕ
Книга по истории Тропической Африки с древнейших
времен до 1800 г. написана ведущими африканистами Фран­
ции, Англии и Бельгии. В работе широко использованы ма­
териалы археологических исследований, предпринятых после
1945 г., а также устной традиции и письменных источников.
Исследуется историческое развитие Нубии, Сахары, Судана,
зоны тропических лесов, восточноафриканского побережья,
Южной Африки. Дано описание физико-географических осо­
бенностей континента.
„ 0504000000-079
И 013(02)—84 24“ 84
© Главная редакция восточной литературы
издательства «Наука», 1984.
ПРЕДИСЛОВИЕ
«История Тропической Африки» — отнюдь не первая попытка написать
историю народов Африки. У нее уже были предшественники как в Герма­
нии, так и во Франции.
По-видимому, первым, кто задался целью написать историю Африки в
целом, был известный немецкий этнограф Генрих Шурц. Автор многочисленных
работ по этнологии, он принял участие в составлении «Истории человечества* *,
написав для этого издания все разделы, посвященные Африке. Г. Шурц
собрал все известные к тому времени сообщения путешественников и мис­
сионеров, исторические предания народов Тропической Африки. Он составил
генеалогии и списки правителей государств Судана, Камеруна, Конго, Юго-
Восточной Африки — словом, все, что было к тому времени известно об
истории народов Тропической и Южной Африки, а также написал все раз­
делы по истории стран Северной Африки в эпоху ислама. Как бы мы ни
оценивали этот труд, несомненно одно: история народов Африки впервые была
включена в рассмотрение истории всего человечества. Для того времени, т. е.
для конца прошлого века, работа Г. Шурца представлялась новой и необыч­
ной. Народы Африканского материка еще со времен Гегеля признавались
неисторическими, народами, у которых вообще не могло быть никакой исто­
рии. Несомненно, что почтенный труд Г. Шурца не может в наши дни
удовлетворить нас ни по своему методу, ни по качеству собранного мате­
риала. Он не лишен наивностей и красот, свойственных историческим опи­
саниям прошлого века, вроде сравнения истории Африки с тяжелым ноч­
ным сном: «спящего он успокаивает или тревожит... а проснувшийся скоро
забывает о нем». И тем не менее работа Шурца — первая попытка написать
историю Африки, в какой-то степени дать представление о прошлом ее на­
родов.
Шурц писал свои работы в годы подъема великогерманского импери­
ализма с его колониальными устремлениями и сознанием превосходства бе­
лой расы, призванной якобы руководить всеми неевропейскими народами.
Ученик и друг известного географа Фридриха Ратцеля, Шурц был типич­
ным представителем германского шовинизма со всеми его чертами, харак­
терными для тех лет — времени объединения немецких княжеств и создания
Германской империи, победы ее над Францией, эпохи колониального раз­
дела мира и создания колоний в Африке, Океании и на Дальнем Востоке.
Работа Шурца — свидетельство огромного трудолюбия ее автора, но и
тогда она не соответствовала требованиям исторической науки. Вся история
в изложении Г. Шурца сводилась к описанию событий, перечням имен без
малейшей попытки выяснить причины упоминаемых им событий: войн и по­
ходов, возвышения и падения царств и империй. Истории народов, уста­
новления каких-либо закономерностей их общественного развития, т. е. исто­
рии в нашем понимании этого слова, в работе Г. Шурца мы не найдем.
Следующей по времени работой, где излагалась история Африки в це­
лом, была книга известного лингвиста Дитриха Вестермана, написанная о
■1939 г., но изданная только после окончания войны, в 1953 г.2.
Труд Вестермана в теоретическом отношении мало чем отличался or
работы Шурца. Все изложение истории Африки у Вестермана пронизана
убеждением в пассивности, статичности и терпеливости «негрской расы», в-
течение веков находившейся в рабском состоянии.
История развития общественных отношений, проблемы возникновения клас­
сов, закономерности образования и развития государства в работе Вестер­
мана начисто отсутствуют.
Весь характер и все содержание книги определялись взглядами, распро­
страненными в среде историков и этнографов Германии начала XX в. В годы*
непосредственно предшествовавшие первой мировой войне, в университетах
Германии господствовали теории историков культурно-исторической школы,,
или, точнее сказать, культурно-исторического направления. Корни его восхо­
дили в конечном счете к работам Фр. Ратцеля, создателя особого ответвле­
ния в географической науке — антропогеографии — и автора огромного тру­
да «Всеобщее народоведение», ученого, много занимавшегося проблемами связи
исторических наук с географическими. Его учеником и последователем был
не только уже упоминавшийся Г. Шурц, но и Франц Штульман, путешест­
венник, спутник Эмина-паши в его странствиях в Африке, ботаник и зоолог,,
известный своими исследованиями по истории культуры народов Африки^
В числе последователей Ратцеля были также Лео Фробениус и другие наи­
более известные представители культурно-исторической школы: африканист Ан-
керман и историк Ф. Гребнер, позднее Г. Шпаннаус и Г. Бауман.
Работе Вестермана предшествовало небольшое исследование Шпаннауса
об образовании государств в Африке. В ней Шпаннаус приходил к заклю­
чению, что в конечном счете все государства в Африке были созданы свет­
локожими хамитами, кочевниками, обладающими «государственнообразующими
способностями». Хотя в Истории Вестермана столь прямых выводов мы не
находим, все его изложение сводится, по существу, к не высказанным прямо
положениям такого же характера. В целом в это время исторические ис­
следования обычно сводились к истории завоевания колоний и дележа Аф­
риканского материка империалистическими державами. Подобных работ было
множество, и все они описывали героические подвиги завоевателей, побеж­
давших полчища дикарей. Конечно, нельзя полностью осуждать все работы
по истории Африки того времени. Так, трехтомный труд Мориса Делафосса
«Верхний Сенегал — Нигер»3 представляет исключение. В нем на основе изу­
чения исторических хроник и местных традиций описана история народов »
государств Западного Судана. Однако работа Делафосса ограничивалась всего>
лишь историей народов в пределах границ французских колониальных владении
в этой части Африки.
После окончания первой мировой войны и победы Великой Октябрьской
социалистической революции в России началось нарастание национально-осво­
бодительного движения в странах Африки. Соответственно возрос интерес к.
изучению истории ее народов. Незадолго до публикации «Истории Африки»*
написанной Д. Вестерманом, во Франции появилась книга Р. Корневена «Исто­
рия Африки с древности до наших дней»4. В ней автор попытался вкратце
изложить историю всего Африканского континента, начиная с древнейших
времен вплоть до наших дней. Книга эта отвечала потребностям времени,
была свободна от предубеждений расистского характера, и неудивительно, что
она выдержала несколько изданий. Р. Корневен, до того долгое время ра­
ботавший в африканских колониях Франции, хорошо знал не только страны
Западного Судана и Гвинейского побережья, но также и Северную Африку
с ее мусульманской культурой. Вскоре после того он опубликовал весьма
обстоятельные исследования по отдельным странам Африки: сначала историю
Того, затем историю Дагомеи, а в 1960 г. «Историю народов Черной Африки»5.
В этой книге мы находим историю всего Африканского материка с древнейших
времен вплоть до появления металла, но затем автор ограничивается рассмотре­
нием истории лишь «Черной Африки».
Не следует думать, что термин «Черная Африка» в понимании его фран­
цузскими авторами имеет строго антропологическое значение. Казалось бы,
он должен обозначать только народы негрской расы, но это не так. Фран­
цузские африканисты к числу народов «Черной Африки» относят также буш­
менов и готтентотов — представителей отнюдь не чернокожей так называемой
койсанской расы — и все народы северо-восточной части материка — Эфиопского
нагорья и прилегающих к ней областей Сомалийского Рога, население которых
антропологи причисляют к особой эфиопской расе, отличной от индо-среди­
земноморской. Противопоставление «Белой Африки» «Африке Черной» имее
таким образом, не научное, а скорее бытовое, так сказать, обывательское
значение, противопоставляя светлокожее население стран всей Северной Африки^
Магриба, Египта и Сахары — всем остальным обитателям Африканского ма­
терика, не только неграм, но и всем темнокожим народам. Авторы данной
книги отнесли к их числу даже население Мадагаскара, причисляемое антро­
пологами к южно-китайской расе. В известной степени здесь, может быть,
сказалась античная традиция. Греки противопоставляли светлокожее население
Северной Африки —ливийцев — всем остальным народам, жившим где-то в глу­
бине материка в жарких странах, называя их темнокожими эфиопами, что по-
гречески означало «люди с лицами, обожженными солнцем», т. е. людям не
только чернокожим, но и вообще смуглым.
Исследования Р. Корневена были очень своевременны, и расширенная
версия его первой «Истории Африки» также издавалась неоднократно. Вскоре
неутомимый автор издал третий вариант, уже трехтомную «Историю Африки»6.
Одновременно с Р. Корневеном опубликовал свои работы по истории Аф­
рики французский географ-марксист Ж. Сюре-Каналь. Это «Черная Африка.
География, цивилизации, история»7, а затем «Черная Африка. Эпоха коло­
ниализма. 1900—1945»8. Однако в них он рассматривал историю только
Западной Африки, точнее, по существу, историю бывших французских ко­
лониальных владений — Французской Западной и Французской Экваториальной
Африки.
Таким образом, предлагаемая вниманию читателя «История Тропической
Африки» имеет своих предшественников — не только немецких, но и француз­
ских ученых.
Книга составлена группой широко известных ученых. Группу эту возглав­
лял крупный историк, долго работавший в Африке и хорошо знакомый с ее
историей, Ю. Дешан — автор многих работ по истории Мадагаскара, Габона и
других французских колоний.
Большинство авторов — французские ученые. В их числе Р. Мони — спе­
циалист по средневековой истории Западной Африки, историк и археолог, из­
вестный своими исследованиями по мореходству и истории эпохи географи­
ческих открытий, участник многих археологических экспедиций на территории
Западного Судана; Ж. Баландье — историк и социолог, занимавшийся историей
Конго XV—XVII вв., автор многочисленных работ по социологии современной
Африки; Ж. Иерно — известный специалист по антропологии Африки; лингви­
сты П. Александр и Ф. Лакруа — специалисты по языкам народов Западной
Африки: языкам банту (в частности, языку булу) и языку фуль; историки
Ж. Ломбар, изучавший этнографию и общественный строй народов бассейна
р. Вольты (в частности, бариба), и Ж. Леклан — египтолог, известный своими
работами по истории Египта и Нубии, географ Ж. Соттер и др.
Кроме них в числе авторов двое бельгийцев — Я. Вансина и Ж. Маке,
которые долгое время работали в бывшем Бельгийском Конго. Я. Вансина
известен своими исследованиями по истории народов группы теке, в част­
ности истории государств бакуба и бушонго, а также теоретическими рабо­
тами о значении устной традиции как исторического источника для восстанов­
ления прошлого народов, не имеющих письменности. Ж- Маке много лет изучал
народы Урунди и Руанды, описав основы их общественного строя. Он — автор
общего очерка истории культуры народов Африки, переведенного на русский
язык9. Очерки по Восточной и Южной Африке написаны английским истори­
ком Р. Оливером — издателем «Журнала африканской истории». Из англичан
кроме него в этом издании принимали участие также В. Г. Рэндлз и Г. Б. Хан-
тингфорд, известный многими работами по истории Северо-Восточной Африки,
и другие специалисты.
«История Тропической Африки» состоит из трех частей. Первая часть
содержит главы, охватывающие Тропическую Африку в целом. Здесь спе­
циалисты разных областей знакомят читателя с состоянием наших знаний по
истории Африки и смежным проблемам и вопросами, стоящими перед ис­
следователями в настоящее время. Не все главы этой части книги равноценны.
Некоторые из них требуют теперь дополнений, другие — почти полного пере­
смотра: до такой степени изменились наши представления об истории Африки
в результате исследований двух последних десятилетий. Это относится прежде
всего к главе о доисторическом периоде Африки. Автору этой главы, исто­
рику Р. Мони, по-видимому, остались неизвестными работы лингвистов по­
следнего времени, и все сказанное им о появлении в Африке хамитов, пере­
селившихся из Азии, и о распространении расовых типов, равно как и пред­
ставление о двух самостоятельных языковых семьях — семитской и хамитской,
уже давно устарело.
Еще в начале 30-х годов нашего века известный французский языковед-
семитолог М. Коэн доказал, что семито-хамитская семья языков состоит из че­
тырех ветвей — семитской, кушитской, древнеегипетской и берберской — и нет
решительно никаких оснований признавать хамитские языки чем-то единым,
противостоящим семитским языкам 10.
Устарели также сведения о палеолитических культурах Африки. Откры­
тия последних лет, сделанные преимущественно на территории Южной Эфио­
пии, в западной части Кении, около оз. Рудольф, полностью изменили преж­
ние представления о древности предков человека, и теперь приходится дати­
ровать их намного более ранним временем. Палеоантропологические открытия,
связанные с именами Арамбура, а также Луиса, Мери и их сына Роберта
Лики, заставили признать, что родиной человечества (точнее сказать — далеких
предков человека) была именно Африка п. Более того, специалисты-археологи
утверждают, что все основные завоевания культуры на начальных этапах раз­
вития человека были сделаны именно на Африканском материке12.
Р. Мони же придерживается прежде широко распространенного среди ар­
хеологов взгляда, что смена различных типов каменных орудий и техники их
изготовления происходит обычно в результате миграций. Он предполагает, что
развитие культуры аборигенного населения Африки было результатом появле­
ния из Азии миграционных волн хамитов — предков ливийцев, берберов и ку*»
шитов. Это представление давно устарело и отвергнуто современной наукой.
Стремление объяснить все изменения переселениями чрезмерно упрощает исто­
рию развития культуры. В действительности в процессе трудовой деятельности
сами охотники и собиратели постоянно совершенствовали свои орудия, по­
степенно овладевая новыми приемами их изготовления, приспосабливая их к
выполнению новых задач. В свете новых открытий странно читать рассуж­
дения о невозможности существования керамики в Африке эпохи эпипалеоли­
та. Теперь выяснилось, что неолит Сахеля в Западном Судане одновременен
неолиту Ближнего Востока. Также устарели и предположения Мони о про­
исхождении земледелия. Он придерживается взглядов на приоритет в этом
отношении Ближнего Востока. Однако, по новейшим данным радиоуглеродного
анализа, использование дикорастущих злаков в долине Нила оказывается на
много тысячелетий древнее, чем в Передней Азии. Проблемы происхождения
земледелия и скотоводства теперь не рассматривают в отрыве одно от дру­
гого, как это представлялось Мони, напротив, они взаимосвязаны. Приходится
пересматривать и все прежние предположения о заимствовании народами Аф­
рики домашних пород скота и т. п., относясь с величайшей осторожностью
к утверждениям о приоритете переднеазиатских культур.
Пересмотру подверглись также представления о неолитической революции:
новые археологические находки в Западном Судане, в районе Сахеля и в
долине Нила показали большую древность появления керамики, равно как и
употребления в пищу дикорастущих злаковых растений 13.
Необходимо отметить, что авторы отдельных глав данной книги порою
противоречат друг другу. Так, очень важная для истории культуры наро­
дов Африки проблема происхождения обработки железа и его распростра­
нения изложена Р. Мони в главе о доисторическом периоде и Ж. Лекла­
ном в главе об истории Нубии по-разному. Еще в 1909—>1910 гг. при рас­
копках в Мероэ выяснилось, что некоторые храмы были воздвигнуты на
холмах, состоящих из шлака, причем слои шлака достигали большой тол­
щины. Пораженные этими находками, английские археологи назвали Мероэ
«африканским Бирмингэмом». Это сравнение понравилось, и его многократно
повторяли в популярных и даже специальных книгах. Такова же точка зре­
ния и Ж. Леклана14, считающего Мероэ центром происхождения обработки
железа, откуда оно распространилось по всей Африке. Мони же высказался
по этому вопросу гораздо осторожнее и предположил возможность появле­
ния железа в Тропической Африке из Северной Африки. Исследования по­
следних лет подтвердили справедливость точки зрения Мони. Действительно,
железо в Мероэ появилось только после вторжения в Египет ассирийцев
и сначала встречалось очень редко и только в царских погребениях. Лишь
много позднее железо вошло в обиход мероитов15. Таким образом, следует
признать, что в Западный Судан техника обработки железа проникла из
Северной Африки по караванным путям через Сахару. Предположение Ле-
клана, будто бы правители Мероэ, изгнанные из своей страны, отправились
в глубь Африки и перенесли с собой технологию выплавки металлов и что
это отразилось в преданиях бушонго, — чистая фантазия 16.
Следующая глава написана известным антропологом Иерно и представляет
собой очень интересное исследование. Здесь читатель найдет ясное изложение
весьма сложных вопросов современной антропологии. Автор показывает услов­
ность разного рода антропологических классификаций и обращает основное
внимание на значение множества разнообразных факторов, определяющих раз­
личия в физическом типе.
Поскольку нет необходимости давать характеристику каждой из глав
книги, достаточно лишь некоторых замечаний. Раздел, посвященный языкам
Африки, написан лингвистом Ф. Лакруа, знатоком африканских языков; не­
смотря на краткость, глава эта дает представление о лингвистическом разно­
образии и сложности языкового состава Африканского материка. Автор, ссы­
лаясь на работы американского лингвиста Дж. Гринберга, считает возможным
признать, что общее число языков Африки составляет примерно около 1200.
В настоящее время их насчитывают уже около 2 тыс. В связи с этим следует
заметить, что на основании чисто лингвистических данных точ­
ное число языков Африки установить невозможно. Различие между языком
и диалектом определяется на основании не столько одних лишь языковых дан­
ных, сколько, пожалуй, прежде всего соображений историко-этнографического
и даже политического характера. Так, порой близкородственные и взаимопо-
нимаемые диалекты принято считать различными языками, например, языки
зулу и коса. Иногда в административных интересах колониальные власти объ­
единяли различные диалекты (даже при том, что взаимопонимание было за­
труднено) в один язык, как это было с диалектами этнической группы шона
в Южной Родезии (ныне — Зимбабве). В период после получения неза­
висимости во многих странах Африки ведется очень интенсивная работа по
описанию языков и выявляется удивительное многоязычие в некоторых, до
того малоизученных районах, как, например, в северных провинциях Нигерии,
в Чаде и Камеруне, в южных районах Судана и прилегающих областях Южной
Эфиопии. Так, за последние годы число известных нам языков чадской группы
поразительно увеличилось: если прежде их насчитывалось всего лишь около
25—30, то теперь их число доходит до 200. Открываются не только новые
языки, но и новые, до того неизвестные языковые семьи, например семья
омотских языков, которую теперь некоторые лингвисты предлагают признать
шестым подразделением афразийской (прежде называвшейся семито-хамитской)
семьи (наряду с семитской, кушитской, берберской, чадской и древнеегипетской
ее ветвями) 17.
Несогласованность мнений авторов «Истории Тропической Африки» приво­
дит ко многим неясностям. Так, термин «цивилизация» остался неопределенным,
и каждый из авторов понимает его по-своему. Р. Оливер пишет о «цивили­
зации Межозерья», понимая под этим общие черты культуры народов этого
района: сосуществование скотоводов и земледельцев, систему отношений убухаке
(отношения личной зависимости между скотоводами-тутси и земледельцами-ху-
ту), определенный тип военной организации, устройство военных лагерей в по­
граничных областях и т. д. Ж. Маке пользуется термином «цивилизация», по­
нимая его совершенно иначе: как тип культуры, сложившейся в условиях
определенной природной среды. Таковы его «цивилизация лука» (т. е. охот­
ников), «цивилизация росчистей» (т. е. лесных земледельцев), «цивилизация
зернохранилищ» (т. е. земледельцев саванн) и т. д. Все это придает книге
характер скорее сборника статей, чем единого целого.
Описывая общественный строй народов Африки, многие, если не все, ав­
торы пользуются терминологией, сложившейся в средневековой феодальной Ев­
ропе: так, некоторые авторы пишут о «сюзеренах» и «вассалах», о «крепостни­
честве», о «феодальных» отношениях и т. п. Нигде в книге мы не найдем
ясного определения того, что такое «феодализм» в условиях Тропической
Африки. Между тем все эти вопросы неоднократно разбирались в литературе,
а на страницах английского «Journal of African History» прошла даже специ­
альная дискуссия.
В книге мы не найдем также ясной постановки вопроса о происхождений
государства, о причинах, вызвавших его появление, нет в ней ничего й
о сложной проблеме — сложении общественных классов. Касаясь обществен­
ного строя народов Африки, Ж. Баландье, например, пишет о трех прин­
ципах, которые лежат в основе устройства традиционных обществ; эти прин­
ципы образованы категориями пола, возраста и родства. В зависимости от
политических критериев он различает три главных типа.
Первый — родовые общества, в которых нет постоянно действующего ап­
парата власти.
Второй — общества, где политическая власть уже образовалась, так ска­
зать, наполовину; здесь существуют системы возрастных классов* более раз­
витая их форма представлена раннеполитическими образованиями, называемыми
французскими авторами chefferie, а английскими — chiefdom. Этот термин очень
трудно перевести на русский язык, иногда он переводится в нашей литературе
как «потестарное общество». Термин этот весьма условен. По мнению Баландье,
«союз таких обществ предвосхищает государство».
Наконец, третий тип представляют общества с государственным устройством.
Вопрос о происхождении государства и классового общества — один из наи­
более трудных. Трудность заключается прежде всего в отсутствии письменных
источников. Использование устной традиции и чрезмерное к ней доверие часто
приводили историков-африканистов к чисто фантастическм теориям, вроде упо­
мянутой выше «государственнообразующей способности» кочевников, создавав­
ших якобы империи в Западном Судане, или к повторению чисто фольклорных,
мотивов о древнем герое-охотнике, пришедшем в страну со своими друзьями
и основавшем государство. Подобные объяснения мы находим и в этой книге.
Так, Р. Мони пишет, что Сундьята создал государство Мали, «так как
обладал наряду с военным талантом также и магической силой». Наивность
подобного рассуждения очевидна. Сказанное показывает, что историкам-афри-
каиистам, несомненно, необходимо еще много работать и глубоко изучать об­
щества архаической формации, принципы, на которых основана вся их: си­
стема управления, роль экономических отношений, способы ведения хозяйства,
систему использования земель, продуктивность труда и т. д.18.
Разделы, посвящейные истории отдельных регионов Африканского мате­